(Из слова о двух отшельниках, родных братьях)

  Многие из молодых людей нашего времени к религии холодны, в делах благочестия не упражняются. Думают, что только старость должна заниматься делами веры. А про юность говорят: зачем напрасно молодые дни терять? Пройдет время, тогда уж и удовольствия будут немилы, а потому и надобно пользоваться ими вовремя. И выходит, будто в юности и о будущей жизни забывать позволительно, и можно всецело отдать себя миру и его похотям. Но если так, то спрашивается: ужели вы думаете, что грязь, которою вы замарались в юности, смыть легко и скоро можно в старости?

  Поверьте, что, вошедши в вас в молодых летах, она еще сильнее въестся в ваши морщины в преклонных годах и тогда, понятно, смыть ее или сбросить с себя бывает весьма трудно и для великих душ, а не только для обыкновенных. Притом сказал ли Бог кому-либо из юношей, что он доживет до старости? Нет. Значит, и юноша, так же, как и старец, и муж, даже раньше их может предаться на суд Божий каждый час и потому всегда должен быть готов к нему.

  Юноши-христиане прежних времен поступали не так, как поступают ныне. Многие из них даже всецело посвящали себя на служение Богу и еще в юности достигали поразительного нравственного совершенства. Выслушайте один из весьма замечательных примеров сего.

  «Однажды, – рассказывал Макарий Великий, – когда я сидел в Ските, пришли ко мне два родных брата-юноши и спросили: «Где келия отца Макария?» Я сказал: «Что хотите от него?» Пришедшие отвечали: «Мы слышали много о его жизни от старцев и пришли увидеть его». Я сказал: «Макарий – я». Они поклонились мне до земли и сказали: «Хотим поселиться у тебя». Я же, видя их молодость, а равно и то, что они казались детьми богатых родителей и изнеженными, сказал им: «Не можете здесь быть». На это младший отвечал: «Делать нечего; если не позволяешь оставаться здесь, то мы пойдем в другое место».

  Тут подумал я: «Зачем гоню их?» Я велел им устроить возле себя келию и дал им для этого секиру и несколько хлеба и соли и указал один большой камень и сказал: «Вырубите себе в нем келью, покройте хворостом и живите». А между тем при этом в мыслях было у меня: «Вероятно, уйдут от такого труда!» Они же спросили меня: «Чем занимаются монахи?» Я отвечал: «Корзины плетут» и, взявши несколько ветвей, начал учить их плести.

  После этого они ушли, вырубили в камне, себе жилище и поселились в нем; они не посещали меня три года и только молча ходили в церковь для принятая Св. Таин. По прошествии означенного времени, я стал думать: «Что это значит? И издалека многие ходят ко мне, а эти и поблизости живут, но не идут. Пойду же, посмотрю сам, как они живут». Пришел, толкнул в двери, и они тотчас отворили их. Сотворивши молитву, я сел. Старший юноша также сел и молча стал плести корзины, а младший принес немного горячей пищи и три ломтя хлеба и положил их предо мною. Я сказал: «Встаньте, и вкусим пищи» Оба встали и вкусили со мною. Когда наступил вечер, они спросили меня: «Останешься у нас или уйдешь?» Я сказал: «Останусь».

  Они постелили мне рогожу, и я лег; а затем и они оба вместе против меня. В это время я мысленно стал молиться, чтобы Господь показал мне, насколько они успели в духовном делании, и услышан был. Вдруг открылся покров келлии и блеснул свет. Думая, что я сплю, юноши встали, опоясались, воздели руки к небу и стали молиться. И видел я, что демоны, как мухи, окружили младшего брата и одни хотели сесть на устах его, другие же на глазах; но ни то, ни другое им не удавалось. Ангел, имевший огненное оружие, прогонял их. К старшему же они и вовсе не смели приблизиться. К утру юноши снова было легли, но тут я встал; тотчас встали и они со мною. И сказал мне старший: «Хочешь ли с нами петь двенадцать псалмов?» Я отвечал: «Да». И вот первые пять псалмов стал петь младший и во время пения как бы огненная свеча исходила из уст его и восходила к небу. За младшим старший стал петь и когда отверзал уста свои, то как бы вервь огненная выходила из них и досягала до небес. По окончании пения я стал просить обоих молиться обо мне. Они молча поклонились, и я оставил их. Затем чрез малое время узнал я, что сначала скончался старший брат, а за ним, на третий день, и меньшой.

  Молодые люди! Ввиду столь великого примера веры, послушания, терпения, поста, пламенной молитвы и вообще духовного совершенства упомянутых юношей – каких бы жертв мы не вправе требовать от вас для спасения душ ваших! Но не нужно многого. Оставаясь каждый в своем звании, не допускайте, по крайней мере, побороть себя совершенно миру и его похотям, чтобы впоследствии плевелы их, укоренившись, не погубили вас. Отстраняйте от себя, сколько возможно, искушения и соблазны и направляйте мысли свои к повиновению Христу. Верьте, что в юности еще легче, чем в старости, вы можете войти в общение с Богом и Христом, Спасителем нашим. Аминь.

  Одно из величайших зол нашего времени есть банкротство. Оно является в среде людей торгующих и состоит в том, что из них кто-либо объявляет себя несостоятельным, т.е. не могущим продолжать торговлю и заплатить долги, которые на нем есть. Бывает банкротство несчастное, т.е. когда человек делается несостоятельным вследствие какого-нибудь непредвиденного несчастия, например, пожара, потопления товара или несбыта его, или что ему самому отказались платить его кредиторы и т.п.

  Бывает еще банкротство злостное, т.е. когда бессовестный торговец скрывает капитал, набранный у других в долг, а между тем говорит, что он проторговался, или что-нибудь еще в этом роде, и ему платить нечем. К этим двум видам банкротства нелишне было бы присоединить и третий, именно: банкротство вследствие наказания Божия за алчность. Алчность к прибытку доводит многих до того, что из-за нее они готовы бывают снять с ближнего даже последнюю рубашку. И вот, конечно, этим они прогневляют Бога и за это лишением своего неправедного имущества от Него наказываются или вразумляются.

  Когда святый Спиридон был епископом в Тримифунте, там однажды случился голод. Хлеботорговцы, как большею частью бывает, радовались ему, бедные же горевали и просили Бога о помощи. Один из первых, человек очень богатый, отправился за хлебом в обильные им города; на кораблях привез его очень много и стал думать: «Сложу хлеб в житницы; ибо хотя цена на него и высока, но если голод усилится, то она будет еще выше; тогда и продам».

  Как он думал, так и случилось. Голод подлинно усилился, и цена на хлеб поднялась еще выше. Тогда только корыстолюбец свой хлеб пустил в торг. В это время приходит к нему один бедняк и начинает умолять, чтобы он спас его с семьей от голодной смерти. Несмотря на то, что последний., изнуренный голодом, едва держался на ногах, чуждый сострадания богач отказал ему в хлебе и отпустил ни с чем. Что оставалось делать несчастному? Не зная, к кому обратиться за помощью, он пошел попросить совета к преподобному Спиридону и рассказал о своем горе. Одаренный прозорливостью, Святитель сказал ему: «Не плачь, но ступай в дом свой; ибо так говорит Дух Святый: утром наполнится дом твой хлебом, богатого же увидишь умоляющим тебя и дающим хлеб тебе без цены».

  Выслушав это, бедный возвратился домой. В свое время слова преподобного Спиридона оправдались. В тот же день, вечером, едва только стало смеркаться, повелением Божиим хлынул на землю великий дождь; вода размыла житницы богача, и поднятый ею хлеб его поплыл по улицам города. Наказанный сребролюбец сначала, бегая туда и сюда, с воплем просил о помощи народ; а потом, несколько пришед в себя и поняв, что помощь бесполезна, стал уже просить бедняков, чтобы они хоть себе набирали хлеба более, дабы он совсем не пропал без пользы. В числе бедных, которым делал предложение брать хлеб богач, находился прежде отвергнутый им приходивший к нему бедняк; он набрал теперь хлеба себе с избытком. «Тако бо, – прибавляет к сему описатель сказания, – смиряет богатых и немилосердных Господь и глаголет: проклят всяк, ценяй жито дорого».

  Но, братие, лишение имущества есть еще сравнительно малое наказание за алчность. Горе, если алчному до наживы богачу Господь пошлет большее наказание и скажет: безумне, в сию нощь душу твою истяжут от тебе (Лук. 12, 20)! Хуже этого наказания быть не может; а и этого дождаться могут ненасытные любостяжатели, если не исправятся. Ибо и внезапною смертью Бог наказывает тех, которые собирают сокровища для себя, а не в Бога богатеют (Лк. 12, 21). Аминь.