Многовековая православная церковная традиция никогда не знала женщин-«священниц», практика «рукоположения» женщин в священнический и епископский сан не приемлется Православной Церковью.

  Против женского священства есть несколько аргументов. Во-первых, «священник на литургии – это литургическая икона Христа, и алтарь – это комната Тайной вечери. На этой вечери именно Христос взял чашу и сказал: пейте, это Кровь Моя. ...Мы причащаемся Крови Христа, которую дал Он Сам, именно поэтому священник должен быть литургической иконой Христа. ...Поэтому священнический архетип (первообраз) – мужской, а не женский» (диакон Андрей Кураев, «Церковь в мире людей»).

  Во-вторых, священник – это пастырь, а женщина, созданная как помощница, сама нуждается в поддержке и совете и потому не может нести пастырское служение в полноте. Свое призвание она призвана осуществлять в материнстве.

  Не менее весомым аргументом является отсутствие самой идеи женского священства в церковном Предании. «Священное Предание – это не просто традиция, – пояснил нам профессор Московской духовной академии доктор богословия А.И. Осипов. – Важно уметь отличать случайные традиции от традиций, имеющих глубокие религиозные корни. Есть веские аргументы в пользу того, что отсутствие женского священства – существенная традиция. В истории Церкви первое столетие называется веком чрезвычайных дарований. Одновременно с крещением люди получали дарование, некоторые сразу несколько: пророчество, дар языков, дар исцеления болезней, изгнания бесов…

  Дарования, очевидные для всех, поражавшие язычников, убеждавшие их в значимости и силе христианства. В этот век мы видим иное отношение к Закону иудейскому, из которого исторически (но не онтологически) вышло христианство. В частности, другое отношение к женщине. Среди святых того времени есть равноапостольные Мария Магдалина, Фекла – женщины, которые по своим дарованиям оказались на одном уровне с апостолами, занимались тем же – проповедью христианства. Но нигде и никогда уровень их церковного почитания не соединялся с дарованием им священства.

  Более того, когда во II-III вв. в секте маркионитов появилось женское священство, это вызвало решительный протест целого ряда почитаемых святых и учителей Церкви.

  Божия Матерь, почитаемая выше Ангелов, не была священником.

  Вопрос недопустимости женского священства в богословской литературе подробно не освещен: есть только отдельные высказывания по этому поводу. Но дело в том, что в науке новая теория принимается только тогда, когда есть новые факты, ее подтверждающие, и принципиальные недостатки, присущие предшествующей теории. Богословие – тоже наука. Так что по общему для всех наук принципу богословские аргументы должны представить не противники женского священства, а его защитники. Аргументы эти могут быть только из двух источников – Священного Писания и учения святых отцов. Ни в Писании, ни в святоотеческой литературе нет ни одного факта, подтверждающего возможность женского священства».

  Первая женщина-«священник» в истории христианства появилась в одной из церквей Англиканского содружества (объединение англиканских церквей всего мира). Ее звали Флоренс Ли Тим Ой (1907–1992). В 1941 году, получив богословское образование, она стала диакониссой и служила в общине китайских беженцев в Макао. Когда японская оккупация Китая привела к тому, что община в Макао оказалась без окормления священника, англиканский епископ Гонконга рукоположил ее в сан священника. Это был вынужденный шаг. Так как это произошло за 30 лет до того, как какая-либо из англиканский церквей официально разрешила женское священство, доктор Ли Тим Ой прекратила священническое служение сразу после окончания Второй мировой войны.

 

  Она умерла в 1992 году в Торонто; к этому времени женское «священство» было введено в большинстве англиканских церквей, чем дальше, тем больше отступающих от апостольских установлений не только в этом вопросе. «Почему же протестанты дерзают вводить священников-женщин? Здесь есть внутреннее противоречие, – считает о. Иов (Гумеров), преподаватель Священной истории Ветхого Завета московской Сретенской семинарии. – Ведь в спорах с православными протестанты, чуть что, говорят: «А где это сказано в Библии?» Но в вопросе женского священства поступают прямо противоположным образом. Рассуждения о том, что если в Библии не сказано «нет», значит, можно – это формализм, лукавство и отказ воспринимать истинный дух Священного Писания».

  Покойный митрополит Сурожский Антоний считал, что с богословской точки зрения вопрос о призвании женщины еще только должен быть проработан. «Я убежден, что мы должны вдумываться в эту проблему всеми силами ума, с полным знанием Писания и Предания, и найти ответ» («Православная Церковь и женский вопрос», Вестник РСХД, II-2002). О высоте и ответственности священнического призвания владыка писал так: «Священство – состояние, исполненное такого страха, что вожделевать его невозможно. Его можно принять почти что со священным трепетом, с ужасом, и, следовательно, сан священника – не предмет статуса, разве что мы низводим священство на уровень неквалифицированной общественной работы и проповеди и своего рода «христианского социального служения».

  Известны слова Апостольских посланий обо всех верующих: «Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1 Пет. 2,9). Как понимать эти слова? Митрополит Антоний Сурожский так объясняет эту мысль: «Мне кажется, можно ответить, что всеобщее священство состоит в призвании всех тех, кто принадлежит Самому Христу, кто через крещение стал Христовым… освящать этот мир, делать его священным и святым, приносить его как дар Богу. Это служение состоит в первую очередь в том, чтобы приносить Богу собственную душу и тело как живую жертву, и в этом приношении самого себя приносить – все, что наше: не только чувства, и душу, и мысли, и волю, и все тело, но все, что мы делаем, все, чего касаемся, все, что нам принадлежит, все, что мы можем своей властью освободить от рабства сатане, – действием собственной верности Богу».

  Протопресвитер Николай Афанасьев в своей известной работе «Церковь Духа Святого» разделяет служение царственного священства – общее всем верным, и служение управления – пастырство или «особое», иерархическое священство. Царственное священство понимается единственным образом – как сослужение всей церковной общины в совершении Евхаристии. Но собрание верных не может существовать без предстоятеля, пастыря, получившего особые дары управления. «Управление принадлежит только особо призванным, а не всему народу, члены которого даров управления не получали, а без благодатных даров не может быть служения в Церкви. Поэтому служение пастырей отлично от служения народа Божьего». Именно к такому пастырскому служению (пресвитерскому и епископскому), согласно Преданию, не допущены женщины.

  Источник