Чудесное исцеление митрополита Вышгородского и Чернобыльского Павла, наместника Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры по молитвам к святителю крымскому и исповеднику Луке
Чудотворное исцеление ребенка по молитвам к свт. Луке в Свято-Владимирском соборе в Херсонесе
В момент установки нового креста на купол храма над крестами стал кружить белый голубь. Верующие восприняли это как чудо, как знак свыше
Пресвятая Богородица в День иконы Божией Матери «Путеводительница» свершила еще одно чудо – спасла жизнь 148 людям в аэропорту «Симферополь»
День за днем. 5 Ноября
И сказал Давид: доколе дитя было живо,
я постился и плакал, ибо думал: кто знает,
не помилует ли меня Господь, и дитя останется живо?
А теперь оно умерло, зачем же мне поститься?
Разве я могу возвратить его?
Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне
(2 Цар. 12, 22-23)
В этом трогательном случае из жизни Давида, в его скорби проявилась благодать Божия, освящающая ее. Когда скорбь можно назвать святою? Когда мы в ней видим любовь Божию и уверены в благом намерении Его о нас. Много бывает горя на свете, кто его не испытал? Но одна скорбь убивает душу, другая вносит в нее жизнь, бодрость и мир. Так и в нас скорбь будет действовать различно, смотря по тому, постигаем мы или не постигаем всю святость любви Божьей и благое намерение, с которым Он послал нам эту скорбь.
Для нас недостаточно только скорбеть. Будем молиться, чтобы Господь освятил нашу скорбь. Неосвященная, она будет для нас проклятием, а не благословением; а скорбь святая приближает к Богу, сближает с людьми, одухотворяет сердце, ведет к непорочной жизни и бросает новый свет на будущее, озаряя его видением славы.
Скорбь Давида, смиряя и смягчая его сердце, приблизила его к Господу. Он не мог бежать от Бога и поспешил к Нему как к единой надежде, единому прибежищу. Пораженным тяжелым горем, нам кажется подчас, что не было никогда скорби, подобной нашей, и что мы покинуты Богом и людьми. Но мы, как Давид, должны в этой скорби найти Самого Бога. Он явится нам в ней, освятит ее, укроет нас, и под тенью крыльев Его мы будем безопасны (Пс. 90, 4).
История Давида рисует нам сначала картину полного отчаяния, когда он заперся в своей печали и не мог видеть никого. Но из этого испытания он выходит обновленный, с сердцем, открытым для своих ближних, его горе заставило его понять чужую скорбь. Так и наша скорбь не должна удалять нас от наших братьев, а сближать с ними. Мы им можем послужить и через нее.
Вся жизнь переменилась для Давида. Сама печаль получила для него новое значение и открыла ему блаженство в будущем, о котором он не подозревал.
Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне. В этих словах слышится радостная надежда, твердое упование, заменившее горечь сожаления о прошлом.
О, испытание, разбитое сердце! Принеси свою ношу и себя самого к Богу Давида, и Он спасет и поддержит тебя! Жив Господь, простивший кающегося Давида! Он может благословить и нашу скорбь. Он есть Бог всякого утешения (2 Кор. 1, 3) — положись на Него! Молись, чтобы Он освятил твою печаль, молись со смирением, с любовью и упованием, и Он скажет тебе: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5, 4).